Спасут ли Испанию дешевые деньги?

Можно посмотреть на количество денег, которые Испании необходимо рефинансировать в ближайшие годы и взглянуть на ее финансовые возможности, а затем посмотреть, насколько можно привлечь европейское сообщество, даже в рамках предлагаемой новой структуры, и легко прийти к выводу: денег просто не хватит, чтобы спасти Испанию, если рынок рухнет.

Единственное возможное решение, которое предлагают экономисты: Европейский центральный банк вмешивается с новой программой. Драги продемонстрировал заметную способность придумывать новые, творческие пути для разрешения безвыходных ситуаций. Будем надеяться, что в рукавах ЕЦБ есть необходимые карты. Как отметил Бен Бернанке, у Марио есть печатный станок, и предыдущие кредиты показали: он знает, где и как его использовать.

Немецкий Бундесбанк отвергает напрочь количественное смягчение, но это ведь только два немецких голоса из 23, которые составляют Совет ЕЦБ.

Со своей колокольни Испания продолжает демонстрировать своим европейским братьям и сестрам, что она делает все возможное и заявляет, что мы не Греция, настаивая на адекватной помощи.

Как отметил один из известных инвестиционных исследователей, Джон Молдин, Испания и другие страны ЕС сейчас явно находятся в ловушке ликвидности. Это именно та ситуация, когда существующие разные экономики, живущие под одной денежной крышей. Это не просто банковский кризис или кризис суверенного долга, тут речь идет о массивном торговом дисбалансе и огромных различиях в производительности труда. Торговый дисбаланс между югом (Португалией, Испанией, Италией и Грецией) и севером (в основном Германией) должен быть выправлен, вот тогда можно ожидать требуемой эффективности от предпринимаемых мер.

Великая депрессия в Европе уже началась?!

 В своей последней колонке в газете New York Times известный американский экономист и публицист, лауреат Нобелевской премии по экономике Пол Кругман в который раз разоблачает политику европейских лидеров. Подорожание кредитов для Италии и Испании в последние две недели подхлестнуло волну новых публикаций экономистов, которые настаивают, что, вводя жесткую экономию в госрасходах, европейские страны сами лезут в петлю.

Пол Кругман: В прошлую субботу газета Times напечатала репортаж об участившемся в последнее время феномене в Европе: "самоубийство из-за экономического кризиса", когда люди накладывают на себя руки, отчаявшись найти работу или потеряв собственный бизнес. Это, без преувеличения, была душераздирающая история. Однако, я уверен, что не был единственным читателем, у которого мелькнула мысль, не относится ли эта история, скорее, к лидерам Европы, которые наметили экономическое самоубийство для всего континента.

Еще несколько месяцев назад у меня была надежда по поводу Европы. В конце прошлой осени страны еврозоны находились на краю финансового краха и Европейский центробанк пришел им на помощь. ЕЦБ выделил банкам неограниченные временем кредиты под залог государственных облигаций европейских правительств. Это решение напрямую помогло частным финансовым организациям и косвенно правительствам ЕС и как результат "погасило" панику. В тот период был лишь один вопрос: сможет ли смелый и эффективный шаг ЕЦБ стать началом более широкого осмысления ситуации, в результате чего европейские лидеры кардинально изменят финансовую политику. Однако этого не случилось. Все произошло наоборот: они стали еще активнее проводить старую, провалившуюся политику. И самое тревожное то, что, похоже, уже ничто не сможет заставить политиков Европы поменять этот курс.

Рассмотрим ситуацию в Испании, которая сегодня является эпицентром кризиса. Это страна переживает не просто рецессию, а самую настоящую депрессию. Безработица в Испании достигла 23,6%, что сравнимо с уровнем безработицы в Америке во время Великой депрессии. Распространившийся на рынке пессимизм по поводу будущего страны еще больше взвинчивает проценты по займам для Мадрида, что еще сильнее усугубляет ситуацию.

Самое интересное то, что Испания не была финансово расточительной страной и накануне кризиса имела невысокий долг и бюджетный профицит. Но, к сожалению, там был огромный "пузырь" на рынке недвижимости, который отчасти возник из-за безудержного кредитования финансовыми организациями Германии испанских банков. Когда "пузырь" лопнул, экономика оказалась на мели. Следует отметить, что финансовые проблемы – это последствие начавшейся в Испании депрессии, а никак не наоборот.

Тем не менее из Берлина и Франкфурта продолжают поступать рекомендации о продолжении проведения политики жесткой финансовой экономии. Все это абсурд и сумасшествие.

Европа уже несколько лет упорно внедряет различные программы жесткой экономии, которые в итоге привели депрессивные экономики континента в состояние большей депрессии. В связи с тем, что инвесторы смотрят на общее состояние национальной экономики, определяя способность страны вернуть долг, программы по сокращению расходов не помогают снижать ставки по займам.

Какая всему этому альтернатива? В 1930-х годах – эра, которая по многим критериям уже началась в Европе, - основным условием выхода из депрессии был отказ от золотого обеспечения. Подобным шагом могли бы стать отказ от евро и восстановление национальных валют. Конечно, некоторые скажут, что это немыслимо и может привести к катастрофическим последствиям как в экономике, так и в политике. Но проводить политику жесткой экономии в странах, которые уже страдают от безработицы уровня Великой депрессии, по-настоящему непостижимо.

Но если европейцы хотят сохранить евро, они должны искать альтернативный курс, и формы его довольно ясны. Европе необходимы направленная на стимулирование роста политика, которая позволяет странам иметь относительно высокую инфляцию, а также проведение экспансионистской финансово-бюджетной политики, которая разрешает увеличение денежной массы. Даже следуя этим рекомендациям, периферийные страны ждут длительные годы тяжелой жизни. Но в этом случае у них будет хоть какая-то надежда на выход из затянувшегося кризиса.

Про Сороса, Трише и тайный план азиатов

На прошлой неделе финансист и филантроп Джордж Сорос посетил Берлин, чтобы предупредить немцев о неминуемом крахе экономики Ервозоны и всего валютного союза, а бывший председатель Европейского центрального банка Жан Клод Трише приехал в Лондон и там всем рассказывал, что, в конечном счете, все будет хорошо (и везение тут не при чем). Комментарии этих знаменитостей, без сомнения, заслуживают внимания. Однако, учитывая то, что врожденные противоречия евро затягивают вокруг единой валюты еще более сложные узлы, а поле, на котором будет разыгрываться ее будущее, постепенно меняет свои границы, перемещаясь из европейских столиц в Азию. Пройдет не так много времени, и мы будем искать сигналы, определяющие монетарную политику для европейцев, не в Берлине, Лондоне, Брюсселе или Париже, а в Пекине и Токио. Более того, эти сигналы могут превратиться в тревожный звон набатного колокола. Китай и Япония, два крупных азиатских кредитора, незаметно, ненавязчиво, но настойчиво наращивают свою монетарную мощь. По разным причинам и с совершенно разных позиций, эти страны хотят ускорить интернационализацию своих валют. Важное событие в этом направлении произошло 25 декабря, когда Китай и Япония заключили соглашение о формировании взаимных своп-линий в иенах и юанях, а также договорились о том, что центральные банки и министерства финансов обеих стран будут размещать свои официальные резервы в гос. облигациях друг друга.

Эти меры, а также дальнейшие предпринятые шаги, можно рассматривать как попытку создать важную конкуренцию доллару и евро на международных рынках капитала. Ни Китай, ни Япония не хотят, чтобы евро, как вторая по значимости резервная валюта, резко обесценилась, не говоря уже о ее полном исчезновении с лица земли. Его существование защищает Азию от злоупотребления властью со стороны США (а в том, что они будут ею злоупотреблять, можно не сомневаться), если они обретут статус монополиста, как страна выпускающая главную резервную валюту. С другой стороны, Пекин и Токио, кажется, готовятся к тому, чтобы через несколько лет, если Еврозона не сумеет преодолеть свои врожденные политические дефекты, евро уйдет со сцены, как серьезный конкурент доллару. В этом случае, иена и юань (при условии, что Китай продолжит развивать программу либерализации и, в частности, сделает свою валюту в большей степени конвертируемой) заполнят образовавшийся вакуум. 

Между тем, и Трише, и Сорос своими комментариями попали в самую точку На прошлой неделе в Лондоне бывший председатель ЕЦБ сообщил аудитории о том, что Европе нужно объединяться, или она падет побежденная новой силой, идущей с Востока. Англо-саксам, которые утверждали, что валютный союз обречен на гибель из-за своих врожденных дефектов не совместимых с жизнью, он ответил, что только живущие на Континенте способны ощутить политический и исторический динамизм, заложенный в европейский проект. Посмотрим, как далеко это может зайти. Совершенно очевидно, что даже Трише вовсе не безгранично уверен в том, что все закончится хорошо.  Что касается Сороса, то его запасы оптимизма значительно скуднее. Давний сторонник европейской интеграции, он уверен, что у Европы не более двух недель, чтобы переломить ситуацию (в основном, путем изменения размера фонда помощи, доступного кризисным странам), и избежать полного коллапса. Заявления Трише и Сороса - это две разные перспективы, две точки зрения. Они говорят нам о том, что Еврозоне не хватает многих долгосрочных стабилизаторов. И именно в этом направлении, но по отношению к своим валютам двигаются Китай и Япония. И двигаются быстро. Конечно, пройдет еще много лет, прежде чем китайская валюта станет полностью конвертируемой, но политические намерения Китая очевидны. Он стремится сделать юань валютой международной торговли, транзакций, рынков капитала и официальных резервов. Между тем, иена уже многие десятилетия является международной валютой, но последние 12 месяцев японские власти ведут закулисную работу, направленную на повышение привлекательности иены, как средство привлечения капитала, необходимого в новых экономических условиях, под влиянием изменившихся после землетрясения в марте 2011 года обстоятельств в секторе энергетики.

Итак, китайцы и японцы, забыв про исторические распри, работают сообща, а европейские страны отдаляются друг от друга. Через несколько лет у Америки и Азии, возможно, будут собственные международные валюты, а европейцы останутся ни с чем, вынужденные довольствоваться ролью провинциального зеваки. Это лишь предположение. Совершенно очевидно, что не о такой судьбе для Европы мечтали отцы-основатели евро. Но, каким бы невероятным не казался этот сценарий сейчас, через несколько лет он может стать реальностью.

Kак Штаты превратились в банкира для всего мира

В 1960-х и международная монетарная система и американская фискальная политика взяли курс на изменение. Система, разработанная на конференции ООН по вопросам денежного обращения и финансов, прошедшей в Бреттон Вудсе, Нью-Гемпшир, в июле 1944 года, привязала валютные курсы к доллару, поддерживаемому золотом. Годами она успешно функционировала. Но это не могло длиться вечно. К 1960 году иностранные долларовые вклады превысили американские резервы золота. Страна превратилась в подобие Центробанка 19 века, который выпустил векселей больше чем его запас золотых монет в хранилище. В тот год президентских выборов и вице-президент Ричард Никсон, и сенатор Джон Кеннеди постарались подчеркнуть значение сохранения золотых резервов, которые считались основным элементом национальной мощи. Как позднее сказал президент Кеннеди: «У Британии есть ядерное оружие, но фунт слаб, и все ею помыкают. Почему все так милы с Испанией? Не из-за ядерного оружия, а из-за всех этих прекрасных золотых запасов».

Утечка золота, в ходе которой иностранные Центробанки отдавали доллары за золото, оказала давление на фискальную политику. Существовали опасения, что крупные дефициты бюджета могли увеличить совокупный спрос, повысив импорт и отток долларов, что, в свою очередь, вызвало бы еще больший отток золота. Но президенты должны сохранять равновесие между приоритетами, и Кеннеди не был исключением. Золотые резервы были важны, то Холодная война оказалась важнее. Он выбрал увеличение военных расходов.

Дефицитные расходы

В число приоритетных вопросов входил устойчивый экономический рост, и администрация Кеннеди первой в полной мере использовала инструмент дефицитных расходов для управления экономикой. В тридцатых годах прошлого века британский экономист, Джон Мейнард Кейнс, первым обосновал стимулирование медленного роста экономики путем увеличения государственных расходов или сокращения налогов. Любой из этих способов вложил бы людям деньги в руки, увеличил бы спрос и придал импульс экономической активности. Советники Кеннеди были уверены в том, что кейнесианское управление спросом можно использовать для регулирования экономики с помощью увеличения дефицита в период спадов и его сокращения в течение подъемов. Впервые в американской истории президент утверждал, что дефицит шел на пользу и не должен был использоваться исключительно в случае военной или экономической необходимости. Преемник Кеннеди, Линдон Бэйнс Джонсон, также понял, что есть вещи намного важнее сбалансированного бюджета: столкнувшись перед выбором между пушками и маслом, он выбрал оба варианта. Джонсон контролировал высокие затраты Америки на ведение войны во Вьетнаме и, в то же время, расширял внутренние социальные программы по борьбе с бедностью.

Но расходы не были единственной причиной утечки золота. Инфляция, которая способствовала оттоку золота, также положительно отразилась на балансе страны. После Второй мировой войны, правительство США оказалось крупнейшим должником и, как и любой должник, выиграло от инфляции. Умеренная, но стойкая инфляция в сочетании с регулированием процентных ставок означала, что реальные (с учетом инфляции) процентные ставки всегда находились на низком уровне и часто оказывались отрицательными. Поскольку уплата процентов кредиторам не сочеталась с инфляцией, часть долга испарилась. Расходы на вьетнамскую войну обеспечили дефицит бюджета на протяжении большей части конца 1960-х и также способствовали инфляционным давлениям, оба эти фактора сократили интерес иностранных Центробанков к покупке доллара. Эти банки начали беспокоиться, смогут ли они всегда предоставлять 35 долларов наличными за тройскую унцию золота, что вызвало волну покупок драгоценного металла в марте 1968 года. Переговоры по установке валютных курсов, которая могла бы замедлить отток доллара, ни к чему не привели. США могли бы защитить свои золотые резервы, но только ценой здоровья экономики – ценой, которую политические лидеры не готовы были заплатить.

Переломный момент

В результате США превратились в банкира для всего мира и столкнулись с массовым изъятием. Переломный момент наступил 11 августа 1971 года. Президент Никсон последовал совету министра финансов, Джона Конналли, и закрыл «золотое окно», отказавшись конвертировать доллары в золото и нарушив краеугольный камень Бреттонвудской системы. Объявив о Новой экономической политике, Никсон добавил сокращение налогов, сокращение государственных работников, 90-дневное замораживание зарплат и цен, а также ввел временный 10%-ный налог на импорт. Эра золота, наконец, завершилась. После закрытия «золотого окна» Никсоном, доллар обесценился против остальных валют, но новые валютные курсы не смогли выдержать очередного набега на доллар в 1973 году. Мир оставил систему фиксированных валютных курсов ради плавающей системы, в которой стоимость валюты регулировалась спросом и предложением, и доллар продолжил падение, вызвав сарказм журнала «Таймс»: «Еще совсем недавно только банановая республика могла девальвировать свою валюту дважды за 14 месяцев».

Но страны по-прежнему нуждались в резервах, чтобы войти на иностранные валютные рынки, и в качестве резервной валюты по-прежнему был доллар. В 1977 году он все еще составлял примерно 80% общего установленного валютного резерва, и отток долларов за границу в официальные резервы увеличился на 91.3 миллиарда долларов в период с 1975 по 1981 год. В 1970-х для США наступили сложные времена, в частности, из-за того, что инфляция выросла, а доллар ослаб. Однако предсказания о том, что конец Бреттонвудского соглашения приведет к устойчивой высокой инфляции, не подтвердились. Пол Волкер, став главой Фердрезерва в 1979 году, взял курс на ужесточение монетарной политики и, ценой высокой безработицы, смог снизить инфляцию. Следующее испытание ждало США в 1980-х. Рональд Рейган выиграл президентские выборы в 1980 году, пообещав сокращение налогов, укрепление национальной безопасности и сбалансированность бюджета путем сокращения государственных расходов. Первое, что он сделал – убедил Конгресс провести общее сокращение подоходного налога, чтобы наивысшая ставка 70% упала до 50%. Крупнейшее сокращение налогов в истории совпало с жесткой рецессией в 1981-1982, уменьшив доход государства с 19.6% от ВВП в 1981 до всего 17.3% в 1984 году. 

Дефициты Рейгана

В  то же время государственные расходы выросли на фоне укрепления оборонного бюджета, что привело к крупнейшему дефициту мирного времени в истории. Эти дефициты в сочетании с растущим дефицитом текущего счета сделали США, как федеральное правительство, так и частный сектор, в большей степени зависимыми от кредитования другими странами. При Бреттонвудской системе это привело бы к серьезным проблемам. Внешнее кредитование зависело от желания иностранных инвесторов держать доллары (или активы, выраженные в долларах), что требовало бы уверенности в стоимости доллара. Но чем больше долларов накапливали эти инвесторы, тем меньше становилась их вера в то, что США смогут держать «золотой стандарт» у отметки 35 долларов за тройскую унцию, пока вся система не рухнула.

Однако после Бреттонвудской эры, все страны по-прежнему нуждались в резервах иностранной валюты для облегчения международной торговли, и доллар остался в чести. Огромный дефицит бюджета в 1980-х позволил поднять США процентные ставки, что повысило привлекательность доллара среди международных инвесторов. О конвертируемости в золото можно было больше не беспокоиться. В тот период времени экономисты задавались вопросом: как долго сможет экономика выносить огромные дефициты бюджета и текущего счета. Лейтмотивом Вашингтона стали непрекращающиеся жаркие дискуссии о дефиците. В 1990 и 1993 президенты Джордж Буш и Билл Клинтон протолкнули закон о сокращении расходов и увеличении налогов. В течение десятилетия дефицит бюджета сократился, и Америка завоевала репутацию страны со стабильным ростом и низкой инфляцией, что повысило привлекательность доллара. Однако новый мир таил в себе серьезные опасности. В 1990-х иностранный капитал ворвался в недавно индустриализованные страны Восточной и Юго-Восточной Азии, спровоцировав экономический бум, который привел к росту цен на активы и стоимости валют. Дешевые деньги поддержали желание компаний занимать средства и вкладывать их в рискованные проекты.

Азиатский кризис

Международный валютный фонд, продукт Бреттонвудской конференции, выплатил срочные займы нескольким азиатским странам в период кризиса. Деньги были выданы под многочисленные условия, что сделало МВФ глубоко непопулярным в некоторых частях света, укрепив позор, связанный с заимствованием у МВФ, который развивался годами. Развивающиеся страны извлекли урок и больше не хотели оказываться в должниках у МВФ. Попытки положить конец заимствованию иностранного капитала в частном секторе, однако, имели ограниченный успех. Таким образом, Центробанки по всему миру защищают себя, выстраивая крупные  военные бюджеты. Некоторые страны, особенно Китай, собирают доллары, чтобы снизить стоимость собственной валюты. Крупное положительное сальдо торгового баланса Китая с США дает ему избыток долларов, однако если бы торговля велась за юани на открытом рынке, стоимость китайской валюты выросла бы, что усложнило бы экспорт. Напротив, он инвестирует эти доллары в американские казначейские бумаги и другие активы, выраженные в долларах. В итоге, нестабильность мировой экономики положительным образом отражается на надежных активах, и по-прежнему не существует более надежного актива чем американские казначейские бумаги. Но как долго доллар сможет сохранять превосходство, и что станет с жизнеспособностью американского дефицита бюджета, когда он подойдет к концу?

Крах евро будет быстрым и стремительным

Евро, вероятно, пока еще не готов к падению, но когда это произойдет, его снижение, вероятно, будет быстрым и неистовым.Это произойдет в то время, когда международное инвестиционное сообщество начнет терять доверие к Германии, и когда зарубежные банки начнут выводить средства из банков Европы.

Что касается Европейского центрального банка , то в этот момент он, вероятно, еще более усугубит ситуацию, поскольку ему придется принять дальнейшие меры по смягчению денежно-кредитной политики.В устойчивой динамике евро нет ничего нового. Единая европейская валюта часто игнорировала критику, демонстрируя укрепление почти на каждом этапе долгового кризиса еврозоны.Это связано с тем, что международные инвесторы либо сохраняли веру в политический процесс, который бы спас евро, либо, если они хотели вывести свои сбережения из периферийных стран-должников, они попросту делали инвестиции в Германию.Безусловно, существуют индикаторы того, что это случится вновь.

Инвесторы отказывались от облигаций Испании и Италии, что привело к резкому росту доходности этих ценных бумаг, и приобретали облигации Германии, подтолкнув их доходность к новому рекордному минимуму.Сохранится эта поддержка или нет – это уже другой вопрос. Проведенный в среду аукцион по размещению 10-летних облигаций Германии показал, что инвесторы, возможно, избегают такой низкой доходности, и в ходе размещения не удалось привлечь ожидаемого числа заявок.На этот раз ставки для евро гораздо более высоки, поскольку Испания стала следующей периферийной страной-должником, которая находится под угрозой.

Хотя Испания только что приняла новые меры по сокращению дефицита бюджета, разработанные для того, чтобы убедить инвесторов, что страна сможет достичь целевых уровней дефицита, инвесторы не были впечатлены. В действительности они придерживаются того мнения, что продолжающееся сокращение экономики Испании сделало налогово-бюджетную позицию страны несостоятельной и что дефолт по суверенному долгу становится неизбежным.

Проблема для евро заключается в том, что, в отличие от Португалии, Греции и Ирландии, Испания, вероятно, является слишком крупным государством, чтобы его можно было спасти. Хотя Евросоюз в прошлом месяце согласился предоставить пакет помощи в размере 800 млрд евро, этих средств, вероятно, будет недостаточно, чтобы покрыть растущий дефицит финансирования. Это произошло в то время, когда последняя программа ЕЦБ, разработанная для помощи европейским банкам, похоже, исчерпывает себя.

Дешевые банковские кредиты, предназначенные для того, чтобы помочь банкам поддержать внутренние рынки облигаций, вероятно, способствовали снижению доходности облигаций многих периферийных стран в последние несколько месяцев. Но это также означает, что эти банки сейчас еще более уязвимы перед дефолтом по суверенному долгу, чем они были ранее.

Вот когда перспективы евро становятся действительно пугающими.Если зарубежные банки станут выводить средства из европейских банков в то время, когда доверие инвесторов к экономике Германии начнет ослабевать, то евро может начать терять поддержку, которую он получал с этой стороны.

Стоит также учесть вероятность того, что ЕЦБ примет дальнейшие меры по смягчению денежно-кредитной политики с тем, чтобы помочь региону. Тогда единая европейская валюта, которая торговалась выше уровня 1,30 доллара США на протяжении большей части этого года, вероятно, начнет испытывать большее понижательное давление, чем она испытывала во время нынешнего кризиса.

СМИ узнали имя трейдера по прозвищу "Лондонский кит"

Таинственный трейдер, успешно играющий на кредитных свопах и прозванный "Лондонским китом", оказался сотрудником банка J.P. Morgan Chase по имени Бруно Майкл Иксил (Bruno Michel Iksil).

В последние недели хедж-фонды и другие инвесторы были озадачены резкими колебаниями котировок на рынке кредитных дефолтных свопов (CDS) и пытались определить личность трейдера, являющегося виновником такой динамики, пишет газета The Wall Street Journal.
По словам источника, знакомого с ситуацией, этим трейдером является Бруно Иксил из JPMorgan Chase & Co., занимающий в банке скромную должность. Б.Иксил аккумулировал огромные позиции в CDS, что позволило ему влиять на динамику рынка, объем которого составляет $10 трлн, полагают трейдеры.
Они отмечают, что операции, проводимые Б.Иксилом, искажают цены на рынке, что негативно для владельцев облигаций, использующих CDS для хеджирования рисков по бондам на сотни миллиардов долларов, а также для аналитиков, оценивающих с помощью индексов CDS восприятие инвесторами кредитных рисков. По словам трейдеров, ставки Б.Иксила на рынке CDS являются самыми крупными из тех, что им приходилось видеть. В ответ на изменение цен, вызванное операциями Б.Иксила, некоторые хедж-фонды и другие инвесторы сделали крупные ставки в направлении, противоположном ставкам трейдера JPMorgan. Эти инвесторы покупали CDS, привязанные к корзине корпоративных бондов, используя индекс CDS. Б.Иксил продавал страховку, делая ставку на то, что дефолта компаний не произойдет.

По данным издания, Иксил за последний год заработал для своего банка более 100 миллионов долларов. Под его руководством работает еще два начинающих трейдера. Банк собирается провести тест, чтобы определить, являются ли операции Бруно Майкла Иксила эффективными в любых рыночных условиях, или его успех связан с текущей конъюнктурой.

Информация о "Лондонском ките" появилась несколько недель назад. В течение этого времени многие трейдеры были озадачены необычными операциями на рынке кредитных дефолтных свопов. Некий трейдер скупал кредитные свопы. Хэдж-фонды отвечали на его действия похожими операциями, из-за чего рынок "разогревался".

Продавая бумаги по возросшей стоимости, трейдер получал прибыль. Другие участники рынка негативно отреагировали на действия "Лондонского кита", считая, что такой способ заработка слишком рисковый как для него самого, так и для остальных трейдеров. Прежде всего потому, что его операции "раздувают" рынок.

В J.P. Morgan Chase заявили, что подразделение, в котором якобы работает Иксил, вообще не занимается краткосрочными операциями и специализируется на долгосрочных инвестициях. Официальных комментариев "Лондонского кита" изданию получить не удалось.

Кредитные свопы появились в 1990-х годах, создание этого финансового инструмента приписывают банку J.P. Morgan Chase. Кредитный дефолтный своп является своего рода страховкой от банкротства эмитента.

Ценная бумага является трехсторонним соглашением - согласно нему, одна компания (покупатель) выплачивает другой (продавцу) премию определенного размера, а та, в свою очередь, обязуется выплатить долг третьего юрлица в случае его банкротства. Кредитные дефолтные свопы обращаются на внебиржевом рынке.

Банк Швейцарии сегодня потратил минимум 1 млрд. евро для удержания уровня 1,20 против евро

Швейцарский Национальный Банк заявил, что будет продолжать поддержку уровня франка по отношению к евро в районе отметки 1.2. Трейдеры говорят, что Швейцарский национальный банк покупал евро на рынке вскоре после прорыва установленного им дна, что помогло евро снова вырасти до 1,2016 франка. Швейцарский национальный банк повторил, что он сделает все возможное, чтобы сохранить дно, покупая иностранную валюту в неограниченном количестве.

Перспективы евро становятся все мрачнее и мрачнее

Давление на евро усилилось на европейских торгах в среду, так как разочаровывающий аукцион по размещению испанских облигаций усилил мрачные перспективы для евро. Эти перспективы наметились до начала текущей сессии после публикации протоколов последнего заседания Федеральной резервной системы , которые умерили ожидания в отношении дальнейшего стимулирования в США.По состоянию на 11.50 по Гринвичу на межбанковском рынке пара доллар/японская иена торговалась по 82,36-38, пара евро/доллар – по 1,3153-63, пара евро/иена – по 108,32-36, пара британский фунт/доллар – по 1,5872-76, пара доллар/швейцарский франк – по 0,9147-50.

Единая европейская валюта вновь упала ниже 1,32 доллара и снизилась в сторону 108 иен после того, как стоимость заимствований в Испании выросла по результатам первого долгового аукциона с тех пор, как правительство опубликовало свой бюджет на прошлой неделе. Участники рынка также были разочарованы тем фактом, что Испания продала облигаций на общую сумму 2,589 млрд евро, которая оказалась около нижней границы намеченного диапазона.

После аукциона стоимость страхования испанского суверенного долга против дефолта выросла до самого высокого уровня более чем за четыре месяца, тогда как доходность по 10-летним испанским облигациям достигла самого высокого уровня с начала января.Европейские фондовые индексы также упали, отражая возобновление опасений по поводу здоровья четвертой по величине экономики региона.

"Аукционы по размещению испанских облигаций показывают, что европейские риски по-прежнему сохраняются, особенно по мере приближения выборов в Греции и во Франции", - говорит Майкл Снейд, валютный стратег-аналитик BNP Paribas, ссылаясь на греческие парламентские выборы, ожидаемые 6 мая, и на президентские выборы во Франции, которые стартуют 22 апреля.Результаты аукциона помогли доллару продолжить активный рост, начавшийся на предыдущей сессии в результате публикации протоколов ФРС.

Согласно этим протоколам, Комитет по операциям на открытом рынке проявил некоторую уверенность в том, что экономические восстановление в США укрепилось.Хотя американская валюта с тех пор уступила позиции против иены, на европейских торгах она по-прежнему торгуется с повышением против фунта и сырьевых валют: канадского, новозеландского и австралийского долларов."Мы считаем, что ФРС будет сильным катализатором для доллара, который будет выигрывать со стороны сильных экономических данных США", - говорит Снейд из BNP.

В центре внимания также оказался австралийский доллар, который упал против доллара США до самого низкого уровня с 16 февраля после того, как в стране был зафиксирован дефицит внешней торговли второй месяц подряд.

Как обезвредить евробомбу замедленного действия

Евроскептикам, наверное, сейчас надо праздновать победу. Они же с самого начала знали, что евро не сработает. Да они и рады бы торжествовать. Но вместо этого вынуждены делать непростой выбор. Ведь сейчас им буквально говорят следующее: или вы делаете все, что в ваших силах и даже больше, чтобы спасти евро, или нас ждет экономический Армагеддон.  Эта дилемма заставила политиков на Даунинг стрит чесать затылки и морщить лбы. И Дэвид Кэмерон, и Джордж Осборн всегда были уверены в том, что евро это плохая идея - никто из них не удивился, когда в Еврозоне начались проблемы. Инстинкт и интеллект подсказали британскому Премьер министру и Министру финансов, что единая валюта рано или поздно развалится. Если так, то нет никакого смысла вкладывать деньги и силы в попытки поддержать обреченный проект. Однако все сводки, которые Кэмерон и Осборн получают из Министерства финансов Великобритании, говорят о том, что развал Еврозоны может спровоцировать экономическую катастрофу с масштабными банковскими дефолтами по всей Европе, которые, в конечном счете, загонят нас в Великую депрессию. Многие ученые и экономисты Сити, к которым обращался за консультацией премьер министр и его коллеги, настроены так же пессимистично, как и министерство финансов. Под таким шквалом доводов, свидетельствующих о том, что развал евро грозит катастрофой, британские лидеры вынуждены идти против своих инстинктов. Они призывают европейских коллег приложить максимум усилий, чтобы сохранить валюту. Так, Осборн посоветовал лидерам Еврозоны «следовать безжалостной логике» валютного союза и продвигаться в сторону истинного фискального союза в Европе.

Есть ли выход из этой евро-западни? Возможно, сегодня появятся какие-то намеки на потенциальные ответы, поскольку именно на сегодня намечена публикация предварительного списка кандидатов на приз Вулфсона. Следуя надежным принципам свободного рынка, которые гласят, что должная экономическая мотивация может творить чудеса, Лорд Вулфсон, член партии Тори, предложил награду в размере 250 тыс. ф.ст.  за лучший план по развалу Еврозоны. Если найдется надежный и безопасный способ обезвредить евро-бомбу, то призовой план может стать основой для истинного плана действий. Британские дискуссии на тему евро, по сути своей, идут на заднем фоне, несколько в тени. Конечно, идеи, которые могут возникнуть, в том числе и благодаря призу Вулфсона, способны влиять на ход обсуждений, но Великобритания не входит в состав еврозоны, поэтому главные решения принимаются не в Лондоне. Судьба евро будет решаться в таких странах как Греция, Испания, Италия и, конечно же, Германия. Поэтому не стоит игнорировать тот факт, что споры о распаде Еврозоны ведут не только политики в Лондоне, но и высшие чины в Берлине. Закулисно. В Германии всегда были экономисты - из течения Бундесбанка - которым не нравится весь этот европейский проект. Сейчас некоторые из таких немецких евроскептиков полагают, что их мрачные пророчества начали сбываться, они говорят о том, что, несмотря на затишье на рынках, Греция может покинуть Еврозону в течение ближайших месяцев.

Согласно одному из сценариев, циркулирующему по Франкфурту и Берлину, кризис может быть спровоцирован выборами в Греции, запланированными на начало мая. Новое греческое правительство может отказаться от последних договоренностей по долгу, что приведет к цепи событий и, в конечном итоге, к выходу Греции из Еврозоны. С технической точки зрения, считается, что в этом случае будет объявлено о временных банковских каникулах, во время которых все евровые банкноты в немецких банках будут проштампованы, чтобы показать, что они перевыпускаются как драхмы. Первая опасность заключается в том, что, как только об этом будет объявлено, в других уязвимых странах, таких как Португалия, начнутся набеги на банки, поскольку обеспокоенные владельцы банковских счетов захотят поскорее вывести деньги из страны. Европейскому центральному банку придется вливать ликвидность в финансовые институты таких стран, чтобы не допустить их банкротства. Нет никаких сомнений в том, что у этого плана много недостатков. Но уже сам факт, что такие сценарии обсуждаются в Германии, вероятно, объясняют недавнее решение Канцлера Ангелы Меркель дать интервью и заявить о своей уверенности в том, что Греция останется в Еврозоне. Фактически, она дала понять, что развал единой валюты станет политической катастрофой для Европы.

Кажется, Меркель права, полагая, что выход Греции сильно повредит всему проекту. Если, как предсказывают паникеры, Греция погрузится в экономический хаос и анархию, покинув Еврозону, остальная Европа не сможет просто стоять в стороне и безучастно наблюдать за происходящим. Она окажется втянутой в политический и экономический кавардак. С другой стороны, если выход Греции пройдет гладко, другие страны, испытывающие трудности в составе Еврозоны, почувствуют искушение сделать так же. Так, в Испании, например, есть чиновники, которые опасаются, что очередная волна бюджетных сокращений - при уровне безработицы среди молодежи уже 45% - приведет к политическому и экономическому уничтожению страны. Они уверены, что финансовые и экономические кризисы в других европейских странах редко решались только лишь путем структурных реформ. В случаях Швеции в 1990-х и Исландии за последние пару лет потребовалась значительная девальвация валюты для увеличения конкурентоспособности - как раз то, чего невозможно сделать в составе Еврозоны. Намеки ясны - Испании нужно избавиться от евро. Пока эти голоса сирен удается игнорировать, потому что испанские министры - так же как их британские коллеги - считают, что развал Еврозоны грозит катастрофой. Если соискатели на приз Вулфсона докажут обратное, они окажут большую услугу всей Европе.

Deutsche Bank стал крупнейшим банком Европы по активам

Deutsche Bank стал крупнейшим банком Европы по активам. По данным Bloomberg, в 2011 г. они выросли на 14% до 2,16 трлн евро ($2,88 трлн), и банк обошел BNP Paribas. У французского банка, который был лидером в 2010 г., активы сократились на 1,7% до 1,97 трлн евро ($2,63 трлн).

Последний раз Deutsche Bank был крупнейшим в Европе в 2006 г. Сегодня он опережает не только европейских, но и американских конкурентов: активы крупнейшего банка США, JPMorgan Chase, составили $2,27 трлн, увеличившись на 7%.

Выбиться в лидеры Deutsche Bank помогла политика генерального директора Йозефа Акерманна, который считает неправильным желание регуляторов ограничить размеры банков. «Проблема не в размере, а во взаимосвязанности банков», — писал Акерманн в Financial Times в июле 2009 г., указывая, что американский инвестбанк Lehman Brothers и немецкий ипотечный банк Hypo Real Estate, рухнувшие во время кризиса, не входили в число крупнейших.

Баланс Deutsche Bank сейчас превышает 80% ВВП Германии. При этом среди 10 крупнейших европейских банков Deutsche Bank занимает второе место по соотношению заемных и собственных средств и восьмое — по достаточности капитала.

«Deutsche Bank достаточно решительно выступает против сокращения баланса, и это понятно: чем больше кредитное плечо, тем выше доходы в хорошие времена. Они хотят сокращать как можно меньше активов, чтобы делать как можно больше бизнеса», — сказал Bloomberg Лутц Роэмейер, управляющий активами в Landesbank Berlin Investment. Поддерживать меньшую достаточность капитала и занимать больше банку позволяет уверенность инвесторов в том, что правительство Германии не даст ему рухнуть в случае возникновения проблем, полагает Роэмейер.

«Делать как можно больше бизнеса» банку также позволяет высокая лояльность клиентов. Deutsche Bank не участвовал в двух аукционах по выдаче трехлетних кредитов, которые Европейский центральный банк провел в декабре и в феврале. «Тот факт, что мы никогда не брали никаких денег от правительства, с репутационной точки зрения сделал нас столь привлекательным банком для столь большого количества клиентов по всему миру, что мы бы очень не хотели от этого отказываться», — заявил Акерманн после первого аукциона. Между тем, в первый раз 523 банка взяли 489 млрд евро, а во второй 800 банков привлекли 529,5 млрд евро.

Однако агрессивная стратегия отражается на рыночной капитализации Deutsche Bank: она составляет всего 36 млрд евро, а коэффициент price-to-book — отношение капитализации к собственному капиталу (то есть сколько акционеры получат в случае ликвидации банка) -0,65. По этому показателю Deutsche Bank занимает 44-е место среди 50 крупнейших банков мира по рыночной капитализации, свидетельствуют данные Bloomberg. «Без сомнения, высокая доля заемных средств и недостаток капитала подрывают цену акций Deutsche Bank», — уверен Кристофер Уилер, банковский аналитик Mediobanca.

Рыночная капитализация HSBC, крупнейшего в Европе по этому показателю, составляет $163 млрд, а отношение капитализации к собственному капиталу — 1,03.